Цей сайт використовує файли cookie та інші подібні технології. Ми використовуємо файли cookie для аналізу трафіку та покращення функціональних можливостей нашого сайту. Якщо ви не бажаєте щоб вказані дані опрацьовувались нами, ви завжди можете змінити налаштування cookie у своєму браузері або перестати користуватись цим сайтом. Дізнатись більше можете з нашої Політики Конфіденційності. Продовжуючи використовувати цей сайт ви надаєте згоду на обробку файлів cookie.

Погоджуюсь Закрити сайт
5 жовтня 2015

ИНТЕРВЬЮ КОНСТАНТИНА СТЕЦЕНКО ДЛЯ STOCKWORLD.COM.UA: «УЧАСТНИКОВ РЫНКА У НАС МНОГО, А БИЗНЕСА КАК ТАКОВОГО НЕТ»

Управляющий директор группы ICU – об инвестпривлекательности, проектах компании и залоге развития рынка. ...Офис группы ICU находится в одном из наиболее дорогих и даже «имиджевых» бизнес-центров Киева – «Леонардо», а название компании – говорящее и, пожалуй, несколько пафосное. Константин Стеценко, управляющий директор группы «Инвестиционный капитал Украина», при этом прост и открыт в общении, можно сказать, вполне скромен. Он не стесняется говорить о плачевной ситуации с инвестиционным климатом в Украине, но избегает вопросов о сопровождении сделок М&A, которые, по его словам, не находятся в его компетенции. StockWorld.com.ua узнал у него, что сегодня интересует инвесторов, на чем зарабатывает ICU, и что необходимо для того, чтобы фондовый рынок в стране жил и развивался.

 

 

SW: Инвестиционная привлекательность стала в украинской экономической среде одновременно и каким-то священным Граалем, и притчей во языцех и даже именем нарицательным. Все ее ждут, хотят, улучшают, но как-то до конца многим так и не понятно, что с ней делать, как жить. Созвучно этой избитой фразе и название Вашей компании. Что такое инвестпривлекательность для Вас – как для гражданина, инвестбанкира, как Вы ее оцениваете? В Украине фондового рынка практически нет. Константин Стеценко: Можно много говорить об инвестпривлекательности, но начнем с того, что в Украине фондового рынка практически нет. Он работает в ограниченных условиях. А это значит, что инвестиционный климат в стране плохой, права инвесторов не защищены, мало рабочих финансовых инструментов и продуктов для инвесторов. Соответственно, та самая привлекательность – на нуле.

 

 

SW: И как с этим жить?

 

 

КС: Нормально жить :). Как видите, ICU работает, бек-офис занят.

 

 

SW: Если дела обстоят таким образом, что инструментов мало, привлекательность низкая, защиты нет, то что тогда интересует инвесторов? Какие секторы, сегменты, виды вложений? В Украине рынок акций умирает – он находится в стадии «зачистки» от мусора.

 

 

КС: Начнем с класса инвесторов и перечня инструментов. Условно разделим их на локальные и внешние. Начнем с первых. Как уже многие признали, в Украине рынок акций умирает – он находится в стадии «зачистки» от мусора, а, значит, для рыночного инвестора его не существует. Из нынешних инструментов можно говорить о государственном долге, корпоративных облигациях (хотя их и очень мало). Начинается торговля валютными деривативами на пару «доллар - гривна». Считаю, что необходимо предоставить допуск на локальный рынок бумагам украинских холдингов, которые котируются на иностранных биржах, таким как МХП, Кернел, Ferrexpo; но это отдельный мир, который существует где-то там, далеко….. Также необходимо развивать инструменты хеджирования валютных и процентных рисков.

 

 

SW: И все же, что из этого перечня наиболее интересно инвестору? Да и вообще, кто он, инвестор, вкладывающийся в эти инструменты? Банки отдают предпочтение государственным ценным бумагам и депозитным сертификатам НБУ.

 

 

КС: Из локальных инвесторов в Украине работают банки, физические лица, институты совместного инвестирования (ИСИ), негосударственные пенсионные фонды (НПФ), страховые компании. Банки, например, отдают предпочтение государственным ценным бумагам и депозитным сертификатам НБУ, других рыночных инструментов (если не говорить о «мусоре») сейчас в их балансах нет. В перспективе банки могут быть значимым инвестором в корпоративный долговой рынок. Балансы многих страховых компаний, в основном, наполнены мусорными активами. Только небольшая часть рыночных страховщиков инвестирует в ОВГЗ и корпоративные ценные бумаги. Что касается ИСИ и НПФ, то здесь говорить особо не о чем – объемы минимальны, но потенциал их инвестирования, несомненно, есть. Надеемся, что с 2017 года будет запущен второй уровень пенсионной реформы, что даст толчок к формированию класса внутренних инвесторов. Доля физлиц (представлены либо как «вкладчики» в ИСИ, либо как участники НПФ, либо как частные инвесторы) с точки зрения масштаба рынка сейчас незначительна.

 

 

SW: Если вернуться к корпоративному сектору, то можете ли Вы назвать секторальные либо территориальные предпочтения инвесторов?

 

 

КС: В первую очередь, это облигации нескольких банков и государственных компаний – «Укравтодора», «Укрзализныци», а также Киевского городского совета. Собственно, вот и все.

 

 

SW: Таким образом, мы сталкиваемся с двумя взаимосвязанными и взаимовытекающими вопросами – отсутствием эмитентов и, соответственно, инструментов, и отсутствием инвесторов и инвестиций. Логичным видится привлечение, так сказать, иностранных ресурсов. В то же время, постоянно говорится о закрытости международных рынков капитала для украинского фондового рынка. Что необходимо сделать для того, чтобы их если не открыть, то хотя бы приоткрыть?

 

 

КС: Как я уже говорил, мы находимся на нулевой отметке. А это прекрасная возможность и одновременно необходимость поменять все. Мы находимся на нулевой отметке. А это прекрасная возможность и одновременно необходимость поменять все. Константин Стеценко Управляющий директор группы ICU.

 

 

SW: Если все так плохо и, в то же время, турбулентно, то на чем сейчас можно зарабатывать на фондовом рынке? К примеру, какие проекты в работе у ICU?

 

 

КС: Мы активны в том единственно существующем, на наш взгляд, сегменте рынка – государственных ценных бумаг. Мы работаем с долговыми инструментами – так, у нас в управлении находится крупнейший фонд облигаций с активами в размере порядка полумиллиарда гривен. У нас есть большие планы в сегменте управления активами.

 

 

SW: Не так давно вы купили КУА «Тройка Диалог». Вы верите в рынок ИСИ? Возможно, стоит ожидать от ICU других подобных сделок?

 

 

КС: Мы все еще находимся в процессе приобретения. И да, мы верим в рыночное управление активами. Что касается «Тройки», то такие возможности по расширению бизнеса появляются не часто, и мы очень рады, что нам представился такой случай. Это позволит нам полноценно выйти на рынок негосударственного пенсионного обеспечения. Ведь основной актив «Тройки Диалог» – фонд «Эмерит» – является одним из крупнейших негосударственных пенсионных фондов.

 

 

SW: Давайте поговорим о регулировании фондового рынка, лидером этого движения безусловно является Национальная комиссия по ценным бумагам и фондовому рынку. У этого органа в последнее время достаточно много планов и инициатив, главнейшие из которых, как известно, – чистка рынка от фиктивных ценных бумаг и эмитентов, ужесточение правил для участников, в том числе недавние шаги по изменению условий вхождения в листинг и сокращение биржевого сбора с приватизационных сделок. Как Вы относитесь к таким действиям НКЦБФР? Возможно, Вы бы как-то иначе расставили приоритеты для регулятора? В Комиссию пришли люди с рынка, и они не понаслышке знают о его проблемах и задачах.

 

 

КС: Сегодня в Комиссию пришли люди с рынка, и они не понаслышке знают о тех проблемах и задачах, с которыми он сталкивается. Расставление приоритетов – исключительно прерогатива Комиссии, исходя из видения реформ и понимания того, какими ресурсами регулятор располагает.

 

 

SW: Как Вы относитесь к идее НКЦБФР относительно перехода на самофинансирование, точнее, на обеспечение жизнедеятельности за счет поступлений средств от участников рынка?

 

 

КС: Конечно, здравый смысл в этом есть – чиновники должны получать нормальную зарплату, которая соответствует рынку. Существуют, как известно, разные модели финансирования – и из госбюджета, и за счет участников рынка (будь то традиционные налоги или какие-то иные сборы). Все они имеют право на жизнь, и какая из них будет применена, зависит от решения Комиссии и его согласования Кабмином. Как потенциальный плательщик таких возможных взносов «в пользу» регулятора, мы не против такого подхода, но нам, конечно, интересно принять участие в обсуждении критериев, на основании которых и будет рассчитан размер платежей. Что это будет – объем торгов, количество сделок или число сотрудников, место регистрации, цвет кожи, whatever? То есть, прежде чем платить, необходимо понимать, howmuchisthefish, и как будет формироваться бюджет регулятора.

 

 

SW: А, может быть, вообще уместнее говорить о мега-регуляторе? К слову, сейчас расформировуют Национальную комиссию, осуществляющую регулирование рынка финансовых услуг, передавая функции последней Национальному банку Украины и НКЦБФР. Возможно, логичнее объединить все регулирование финансового сектора под крылом Нацбанка? Рынку все равно, откуда государство будет осуществлять функцию регулирования.

 

 

КС: Это тоже возможный путь развития ситуации, особенно с учетом того, что каждый отдельный сегмент финансового рынка в Украине достаточно маленький. По большому счету, рынку все равно, откуда государство будет осуществлять свою функцию – с улицы Московской или улицы Институтской. Главное – чтобы это было профессионально и качественно. В то же время, мы видим сейчас, что у НБУ больше возможностей как раз в части финансирования и оплаты своим сотрудникам рыночного вознаграждения. Благодаря этому ведомство привлекает много классных специалистов, имеющих желание работать на государство и получающих за это достойную компенсацию. По большому счету, хотелось бы этого и для других госорганов, не только для Комиссии.

 

 

SW: И все же, на нынешней волне реформ, что бы Вы посоветовали регулятору? На что еще обратить свое внимание, на чем акцентироваться, на чем усилиться?

 

 

КС: Думаю, что для начала нужно очертить для себя перечень приоритетных для рынка вопросов. Первый – что делать с инструментами, второй – как можно улучшить ситуацию с инвесторами, и третий – как поступить с инфраструктурой? С ОВГЗ ничего делать не нужно, не трогать их руками. Итак, инструменты. С ОВГЗ ничего делать не нужно, не трогать их руками – этот рынок и так работает. Что касается рынка корпоративных облигаций, необходимо принять новый закон об облигациях, который добавит классы инструментов, защитит права инвесторов и пр. – в общем, внедрит все то, что уже давно существует в цивилизованном мире. Стоит также обратить внимание на рынок деривативов – он понемногу развивается, но его тоже нужно упорядочить, в первую очередь, принятием специального законодательного акта. Что касается рынка акций, то он может появиться вновь через три – пять лет, соответственно, здесь необходимо также реализовать определенные шаги – сформировать квалифицированного инвестора, защитить права инвесторов, создать общепринятые правила игры между мажоритариями и миноритариями.

 

 

SW: С инструментами разобрались. Что делать с инвесторами?

 

 

КС: Здесь процесс идет: банковский рынок приводится в порядок, на страховом рынке этот процесс начнется вскоре. ИСИ и НПФ требуют так же законодательных изменений, но они должны быть точечными, косметическими. По большому счету, им нужно просто дать спокойно работать и обеспечить их нормальными инструментами, в которые они смогут инвестировать. Кроме того, актуальным остается вопрос второго уровня пенсионной реформы. По физлицам, думаю, тоже все понятно – необходимо лишь дать им простые и интересные инструменты, защитить их, в том числе от возможного мошенничества.

 

 

SW: Немаловажна и тема инфраструктуры. Действительно ли рынку нужны 300 КУА и 600 – 700 торговцев?

 

 

КС: Давайте для начала зададим себе вопрос: действительно ли рынку нужны 300 КУА и 600 – 700 торговцев? Думаю, что главное – не количество, а качество. Должна произойти консолидация рынка, участники должны стать сильнее. И вопрос здесь лежит в плоскости капитализации участников рынка, их профессиональности и корректного надзора за ними. Что касается Расчетного Центра и Национального Депозитария Украины, то, по нашему мнению, государство должно сохранить контроль над ними и сформировать на их базе инфраструктурный холдинг. Количество бирж в ближайшее время сократится. Недавно принятое Комиссией решение об уменьшении в десять раз биржевого сбора в процессе приватизации, а также борьба регулятора с «мусором» не смогут не отразиться на этом, так как для многих организаторов торговли это было едва ли не единственным источником заработка. Должна произойти консолидация рынка, участники должны стать сильнее.

 

 

SW: Вы почти написали для Комиссии Программу развития рынка…

 

 

КС: Думаю, комиссионеры и так все это знают.

 

 

SW: Может быть, есть какой-то аспект, тема, которые Вы бы хотели осветить, но ни мы, ни другие журналисты у Вас об этом не спрашивают? О рынке, об ICU, об экономике Украины в целом…

 

 

КС: Наверное, мы обсудили все животрепещущие вопросы. Но что особо хочу подчеркнуть. Нам бы хотелось, чтобы фондовый рынок развивался, и участники рынка объединялись в этом процессе. Дабы это было нашим общим интересом. И рынку необходимо консолидироваться, прежде всего, вокруг этой идеи. Есть украинская поговорка: «На два украинца – три гетмана», и для нашего рынка она, к сожалению, актуальна. Все здесь президенты, генеральные директоры, но, если мы хотим, чтобы наш рынок жил и развивался, мы должны поставить перед собой такую цель и работать. А то получается, что участников рынка у нас много, а бизнеса как такового нет.

Подробней: https://www.stockworld.com.ua/ru/news/konstantin-stietsienko
© StockWorld

Iншi новини